№ сертификата, выданный УВКБ ООН Алматы 328-06 COO653
.
Я только сегодня смог воспользоваться Интернетом, чтобы отправить вам это сообщение
5 октября сего года, вечером я и моя жена Мунира Мустафаева сели в автобус Алмата-Шымкент в автовокзале «Сайран» в Алмате.
Еще до посадки, я заметил двоих людей в возрасте примерно 30-35 лет, не отстающих от нас. Они за нами шли везде, в кафе, где мы сели пообедать, в зале автовокзала.
Они пристально следили за нами, явно пытаясь узнать о содержании нашего разговора. Он между собой разговаривали на узбекском языке, без акцента. Кроме того, один из них был очень похож на сотрудника отдела по борьбе с терроризмом Джизакского УВД.
Около 18 часов мы сели в автобус. Через минут 20, эти двое тоже появились в салоне и сели на последние ряды. Они с нами ехали в Шимкент. Все время разговаривая по сотовому телефону, они даже во время остановки на обед, не отпускали нас из виду. По дороге я попросил у одного пассажира сотовый телефон и позвонил Абдумалик Сарманову, рассказал ему в чем дело и попросил, чтоб он меня встретил в городке Белых Вод, 30 километров от Шимкента.
По дороге я узнал от водителя, что те двое поинтересовались о нашем конечном пункте. Значит, они, еще не выезжая из Алматы, узнали, что мы высадимся в городке Белые Воды.
Автобус приехал в Белые Воды около 5 часов утро. Еще до остановки мы встали с места и двинулись к дверям. Я заметил, что те двое тоже резко встали с мест. Автобус остановился, проехав метров ста, от места, где нас ждал Абдумалик. Наши преследователи тоже вышли. Как только автобус двинулся с места, один из них пытался скручивать мне руки, а второй начал что-то сказать жене.
Они нас начали толкать на темный переулок, в котором около десяти метров от нас стоял автомобиль «Жигули». Один из них сказал на узбекском языке «Улугбек, сейчас быстро сядем на Жигули, делаем это по хорошему». После этих слов у меня вдруг помутнело в глазах, закружился голова. Меня стошнило. В это время закричало Мунира. Все это происходило в течении 20-30 секунд. И в это время сюда подъехал автомобиль и остановился рядом с нами. Те двое отпустили нас и быстро побежали в сторону «Жигули». Когда мы опомнились, их уже не было.
Из остановившийся машины вышел Абдумалик Сарманов. Он привез нас к себе домой. Его жена – врач по профессии, осмотрела нас. Она сказала, что от волнения у меня резко подскочила давления, и были признаки посттравматического синдрома (в 2005 году на меня нападали дважды, я получил переломы и сотрясения головного мозга).
Чуть придя в себе, мы с Абдумаликом начали анализировать происходящее. Несколько дней до этого, я получил электронное письмо от Джизакского правозащитника Бахтиера Хамроева. В письме он сообщил, что сотрудники отделе по борьбе с терроризмом живо интересуется мною – постоянно спрашивают и наводят справки о моем местонахождении. Кроме того, сотрудники газеты «Сайрам сабоси», с которыми я сотрудничаю, мне сказали, несколько раз в редакцию приехали незнакомые люди и сказали, что хотят встречу с журналистом по имени Улугбек. Только после того, как им заявили что «журналист Улугбек давно переехал в Алматы, и возможно уже уехал в Канаду», они перестали приходит.
Кроме того, некие люди появились в интернет кафе «Гунн», где я недавно работал администратором, и попросили узнать, куда я переехал, пишу ли письма им, знают ли номера моих телефонов.
В связи с этими событиями, я заявляю, что спецслужбы Узбекистана начали новую активную охоту за журналистами и правозащитниками, которые живут в соседних республиках. В преддверии выборами, они не хотят, что мы не испортили им праздник своими вступлениями, статьями. Этого и подтверждают мои достоверные источники в Узбекистане.
Сейчас я живу в безопасном месте, предоставленных моими чимкентскими друзьями. В целях безопасности, я временно приостановил общение через телефоны, интернет. Все мои сообщения идут через моих друзей.
Уважаемые друзья, сейчас я не имею возможность выехать, куда либо из Шымкента. Средство не позволяет жить в Алматы. Международное организация по Миграцию (МОМ), где лежат наши документы на отъезд в Канаду, тоже молчит, хотя представитель Канады еще в мае мне сообщил, что мне и моей семье дали убежища в Торонто.
Кроме того, 1 ноября истекает срок моей миграционной карточки. Это документ потом потеряет силу, так как срок моего пребывания в Казахстане заканчивается.